Мучительная агония преюдиции» в гражданском процессе

«Мучительная агония преюдиции» в гражданском процессе

Слова профессора кафедры гражданского процесса юридического факультета СПбГУ Михаила Шварца в качестве заголовка выбраны не случайно. Каждый юрист хотя бы раз сталкивался с проблемой применения правил о преюдиции (обстоятельства, установленные имеющим силу судебным актом, не нуждаются в доказывании при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, – ст. 61 ГПК РФ, ст. 69 АПК РФ).

При обращении к судебной практике возникает множество вопросов, в частности – об объективных пределах преюдициальности судебных актов, а именно: преюдиция – это установленные судом факты и их правовая оценка или только факт? Что высшие судебные инстанции понимают под «фактом»?

В ст. 61 ГПК содержится указание на недопустимость повторного доказывания и пересмотра только обстоятельств, установленных судебным решением. В то же время согласно ч. 2 ст. 209 Кодекса после вступления в силу решения суда лица, участвующие в деле, не вправе оспаривать в другом гражданском процессе не только установленные факты, но и правоотношения. В АПК подобная норма отсутствует.

Анализ разъяснений и практики вышестоящих судов позволяет сделать вывод, что преюдиция на сегодня является опровержимой доказательственной презумпцией. Практика применения правил о преюдиции экономической и гражданской коллегиями Верховного Суда РФ имеет существенные различия.

Так, в Постановлении Президиума ВАС РФ от 25 июля 2011 г. № 3318/11 по делу № А40-111672/09-113-880 отражена правовая позиция о том, что ч. 2 ст. 69 АПК освобождает от доказывания фактических обстоятельств дела, но не исключает их различной правовой оценки, которая зависит от характера конкретного спора.

В Определении от 28 декабря 2012 г. № ВАС-17521/12 по делу № А51-497/2011 ВАС РФ, ссылаясь на разъяснения Пленума, данные в п. 2 Постановления от 23 июля 2009 г. № 57 «О некоторых процессуальных вопросах практики рассмотрения дел, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорных обязательств», придерживается мнения, что преюдициальными могут считаться исключительно фактические обстоятельства, но не их правовая оценка.

Конституционный Суд РФ поддерживает позицию ВАС, что отражено в Определении от 6 ноября 2014 г. № 2528-О: «Следовательно, в системе действующего правового регулирования предусмотренное частью 2 статьи 69 АПК Российской Федерации основание освобождения от доказывания во взаимосвязи с положениями части 1 статьи 64 и части 4 статьи 170 того же Кодекса означает, что только фактические обстоятельства (факты), установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 марта 2013 г. № 407-О, от 16 июля 2013 г. № 1201-О, от 24 октября 2013 г. № 1642-О и др.). Именно такое толкование и применение оспариваемой в запросе Администрации Краснодарского края нормы, вопреки утверждению заявителя, находит отражение в сложившейся практике арбитражных судов, последовательно придерживающейся того, что ч. 2 ст. 69 АПК РФ освобождает от доказывания фактических обстоятельств дела, но не исключает их различной правовой оценки, которая зависит от характера конкретного спора (постановления Президиума ВАС РФ от 15 июня 2004 г. № 2045/04, от 31 января 2006 г. № 11297/05 и от 25 июля 2011 г. № 3318/11)».

При этом КС в Определении от 21 марта 2013 г. № 407-О подчеркнул необходимость соблюдения баланса: «Введение же института преюдиции требует соблюдения баланса между такими конституционно защищаемыми ценностями, как общеобязательность и непротиворечивость судебных решений, с одной стороны, и независимость суда и состязательность судопроизводства – с другой. Такой баланс обеспечивается посредством установления пределов действия преюдициальности, а также порядка ее опровержения».

Верховный Суд при разрешении споров по конкретным категориям дел дает судам разъяснения – по сути, формулируя порядок опровержения преюдиции. Так, в п. 2 Постановления Пленума ВАС от 23 июля 2009 г. № 57 указано, что «при подготовке к судебному разбирательству дела о взыскании по договору арбитражный суд определяет круг обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, к которым относятся обстоятельства, свидетельствующие о заключенности и действительности договора, в том числе о соблюдении правил его заключения, о наличии полномочий на заключение договора у лиц, его подписавших. В ходе рассмотрения дела суд исследует указанные обстоятельства, которые, будучи установленными вступившим в законную силу судебным актом, не подлежат доказыванию вновь при рассмотрении иска об оспаривании договора с участием тех же лиц (часть 2 статьи 69 АПК РФ). Судам также следует иметь в виду, что независимо от состава лиц, участвующих в деле о взыскании по договору и в деле по иску об оспаривании договора, оценка, данная судом обстоятельствам, которые установлены в деле, рассмотренном ранее, учитывается судом, рассматривающим второе дело. В том случае, если суд, рассматривающий второе дело, придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы».

Как отмечено в п. 4 совместного постановления пленумов ВС и ВАС от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», «по смыслу частей 2, 3 статьи 61 ГПК РФ или частей 2, 3 статьи 69 АПК РФ обстоятельства, установленные при рассмотрении дела по иску о праве на имущество, не имеют обязательного характера для лиц, не участвовавших в деле. Такие лица могут обратиться в суд с самостоятельным иском о праве на это имущество. В то же время при рассмотрении названного иска суд учитывает обстоятельства ранее рассмотренного дела о праве на спорное имущество, независимо от того, установлены ли они судебным актом суда общей юрисдикции или арбитражного суда. Если суд придет к иным выводам, нежели содержащиеся в судебном акте по ранее рассмотренному делу, он должен указать соответствующие мотивы».

Читайте также:

Отложение гражданского дела по ГПК РФ

Получается, если суды не связаны правовой оценкой фактов и правоотношения сторон не преюдицируются, в каждом новом процессе на основании одних и тех же фактов суд может по-разному интерпретировать правоотношения сторон.

Например, в одном споре суд может сделать вывод о том, что договор является заключенным, а в другом – прийти к противоположному выводу. Это вносит в гражданский оборот значительную долю неопределенности и приводит к конфликту судебных актов – ведь сторона спора, недовольная исходом дела, всегда будет изыскивать пути оспаривания решения посредством предъявления иного, формально не тождественного иска.

В то же время преюдиция по определению не только освобождает от доказывания, но и является одним из свойств законной силы судебного решения.

Верховный Суд – видимо, понимая проблему и пытаясь пресечь злоупотребления, – в своих судебных актах последовательно проводит правовую позицию о том, что установленные обстоятельства и оценка доказательств, данные судом по ранее рассмотренному обособленному спору, преюдиции по смыслу ст. 69 АПК не образуют, но учитываются судом, рассматривающим второй спор.

Так, в Определении от 6 октября 2016 г. № 305-ЭС16-8204 ВС пришел к выводу: «Сама иностранная компания в ходе рассмотрения дела № А40-91248/2014 о взыскании с Правительства Москвы 3 433 582 долларов США неосновательного обогащения придерживалась позиции об уступке по соглашению от 13.08.2002 именно будущего требования. Так, она, возражая против заявления Правительства Москвы о пропуске срока исковой давности, указывала на то, что до момента вступления в силу решения от 06.08.2012 по делу № А40-73164/2012 (до 10.01.2014) у компании не возникло право требовать возврата каких-либо сумм, уплаченных ранее по еще не измененному судом инвестиционному контракту. Эти доводы иностранной компании были поддержаны судами при разрешении спора по делу № А40-91248/2014, что, в свою очередь, позволило признать иск поданным в пределах срока исковой давности и удовлетворить требования, заявленные иностранной компанией к Правительству Москвы.

Правовая квалификация сделки, данная судом по ранее рассмотренному делу, хотя и не образует преюдиции по смыслу статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, но учитывается судом, рассматривающим второе дело. В том случае, если суд, разрешающий второе дело, придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы. В рассматриваемом случае не имеется объективных причин для того, чтобы сделать выводы, противоположные выводам по делу № А40-91248/2014, и признать договор цессии от 13.08.2012 договором уступки существующего, а не будущего, требования».

В Определении ВС от 19 марта 2022 г. № 305-ЭС19-24795 по делу № А40-195946/2016 отражена следующая правовая позиция: «Признание преюдициального значения судебного решения, направленное на обеспечение стабильности и общеобязательности этого решения и исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если имеют значение для его разрешения (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.12.2011 № 30-П). Оценка судом доказательств по своему внутреннему убеждению не означает допустимость ситуации, при которой одни и те же документы получают диаметрально противоположное толкование судов в разных делах без указания каких-либо причин для этого. Такая оценка доказательств не может быть признана объективной (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 № 305-ЭС15-17704). При разрешении настоящего обособленного спора суд без указания мотивов пришел к противоположному выводу, признав товарную накладную от 13.01.2016 № 10 допустимым доказательством, подтверждающим факт первоначальной поставки товара должнику. Вследствие чего одни и те же обстоятельства, являющиеся существенными для правильного рассмотрения спора, оказались оцененными судами по-разному и это привело к конфликту судебных актов, в результате которого возникла ситуация, когда Денисовой Н.Д. сначала отказано во включении долга в реестр требований кредиторов должника в связи с недоказанностью поставки товара, а затем с нее взыскана стоимость частично возвращенного товара, поставка которого первоначально не была подтверждена, что не соответствует принципу правовой определенности».

В Определении от 5 сентября 2019 г. № 305-ЭС18-17113(4) по делу № А40- 129253/2017 Суд сослался на неприменение преюдиции и направил спор на новое рассмотрение, указав: «Кроме этого, при рассмотрении настоящего обособленного спора конкурсный управляющий ссылался на наличие иных принятых по настоящему делу судебных актов о признании недействительными банковских операций, совершенных в тот же период в аналогичной ситуации. Так, в рамках другого обособленного спора установлено, что по состоянию на 03.07.2017 в банке имелась скрытая картотека неоплаченных платежных документов. В рассматриваемом же случае при схожих обстоятельствах совершения в тот же период банковских операций суд пришел к противоположному выводу. Установленные обстоятельства и оценка доказательств, данная судом по ранее рассмотренному обособленному спору, преюдиции по смыслу ст. 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не образуют, но учитываются судом, рассматривающим второй спор. В том случае, если суд придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы».

В Определении от 11 июня 2022 г. № 305-ЭС20-16 по делу № А 41-15768/2017 Верховный Суд также отметил необходимость учета правовой позиции по ранее рассмотренному спору и сделал вывод о том, что суды во втором деле обоснованно пришли к иному выводу: «Общество “Газпром”, помимо прочего, указало, что ранее определением Арбитражного суда Московской области от 11.01.2018 аналогичное его требование признано текущим. Однако данный довод не является достаточным основанием для иной квалификации задолженности по выплате дивидендов, поскольку в отличие от правил установления фактических обстоятельств спора вопрос о применении к этим обстоятельствам норм права (иначе – юридической квалификации) не разрешается по правилам преюдиции (статья 69 АПК РФ) и тем более по правилам общеобязательности судебных актов (статья 16 АПК РФ). Действительно, оценка, данная судом обстоятельствам, которые установлены в рассмотренном ранее судебном деле, подлежит учету в последующем деле. Однако при этом суд не связан предшествующей оценкой и, придя к иным выводам, должен указать соответствующие мотивы».

Что касается практики Судебной коллегии по гражданским делам ВС, то ее анализ позволяет сделать вывод о преюдициальности правоотношений сторон.

Например, в Определении от 11 августа 2022 г. № 50-КГ20-3-К8 Суд прямо указал на запрет оспаривать выводы: «При таких обстоятельствах Маевский С.В., являвшийся участником спора по гражданскому делу № 2-2780/2018, рассмотренному Первомайским районным судом г. Омска, так же как и Оленичев В.В., в силу ч. 2 ст. 61 ГПК РФ не вправе оспаривать выводы, содержащиеся в решении Первомайского районного суда г. Омска от 28 декабря 2018 г. и апелляционном определении судебной коллегии по гражданским делам Омского областного суда от 28 марта 2019 г., поскольку эти судебные акты имеют для указанных лиц обязательную силу и являются преюдициальными по настоящему делу».

В Определении ВС от 22 октября 2019 г. № 23-КГ19-6, 2-254/2017 изложена правовая позиция о запрете вновь оспаривать правоотношения сторон: «В силу ч. 2 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные решением Таганского районного суда г. Москвы от 15 ноября 2017 г., являлись обязательными для судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чеченской Республики. Согласно ч. 2 ст. 209 названного кодекса после вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут вновь заявлять в суде те же исковые требования, на том же основании, а также оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения. Таким образом, в силу приведенных выше положений ст. 61 и 209 ГПК РФ, обеспечивающих непротиворечивость судебных постановлений и не допускающих принятие взаимоисключающих судебных актов, после принятия апелляционного определения судебной коллегией Московского городского суда от 15 ноября 2017 г. и вступления в силу решения Таганского районного суда г. Москвы от 15 ноября 2017 г. апелляционной инстанцией Верховного Суда Чеченской Республики должны были быть учтены установленные этими судебными постановлениями факты и правоотношения сторон».

В Определении от 11 августа 2022 г. № 30-КГ20-1-К5 Верховный Суд сделал вывод о запрете оспаривать факты. При этом под фактом в конкретном деле понимается факт прекращения поручительства: «исходя из вышеизложенного, следует, что Борлаков Х.М. как лицо, ранее участвующее в деле о взыскании задолженности, не вправе оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты, в частности факт прекращения поручительства».

Анализируя данное дело, можно увидеть противоречие еще и в том, что именно ВС понимает под понятием «факт». По логике Экономколлегии, установление факта прекращения поручительства является юридической квалификацией (правовой оценкой) и не является фактом (эмпирической данностью). Таким образом, в данном деле Суд, очевидно, говорит о прекращении поручительства именно как о факте.

Заведомо установленный: приговор как преюдиция в гражданском деле

В 2014 году Татьяна Цыганова* продала дом. Чтобы его оплатить, покупатель взял кредит в Россельхозбанке на 2 млн руб. Банк, следуя условиям кредитного договора, перечислил деньги на расчетный счет клиентки.

Цыганова захотела снять средства. Но управляющий дополнительным офисом Калмыцкого регионального филиала Россельхозбанка Санал Дагинов заявил Цыгановой, что 2 млн руб. – крупная сумма, которую невозможно снять с одного расчетного счета. Он же предложил перечислить часть денег на другой счет, а оставшуюся сумму обналичить через кассу банка.

Цыганова прислушалась к совету управляющего. В тот же день в ее присутствии сотрудники банка оформили платежное поручение о перечислении 500 000 руб. на счет Тамары Григорьевой, подконтрольный Дагинову, и расходный кассовый ордер о снятии со счета Цыгановой 1,5 млн руб.

Но и тогда наличные не выдали. Дагинов заявил, что в кассе нет необходимого количества банкнот. Он предложил Цыгановой зайти за деньгами позже, а сам воспользовался расходным кассовым ордером и получил по нему 1,5 млн руб. В течение следующих двух дней управляющий через банкоматы обналичил оставшиеся 500 000 руб., которые Цыганова перевела на счет Григорьевой. А клиентка так и осталась без денег.

Спустя четыре года, в 2018-м, Дагинова осудили за махинации по ч. 4 ст. 159 УК на восемь лет (мошенничество в особо крупном размере с использованием служебного положения, дело № 1-34/2018). Обвинительный приговор был вынесен в особом порядке (с признанием вины).

Дождавшись обвинительного приговора, потерпевшая обратилась с иском к банку. Она потребовала взыскать в общей сложности около 3,7 млн руб., включая проценты за пользование чужими деньгами и штраф за неудовлетворение в добровольном порядке требований потребителя.

Неоцененные обстоятельства

Первая инстанция частично удовлетворила иск Цыгановой и взыскала с банка 3,65 млн руб. (дело № 2-511/2019). Элистинский городской суд Калмыкии признал, что приговор в отношении управляющего имеет преюдициальное значение для этого спора. В нем установлено, что деньги списались со счета потерпевшей в результате мошеннических действий Дагинова. Кредитная организация надлежащим образом не контролировала операции по счетам клиентов и необоснованно выдала деньги Цыгановой неуполномоченному лицу. Банк причинил женщине убытки, решил суд.

Апелляция с таким выводом не согласилась. По ее мнению, кредитная организация списала средства со счета Цыгановой по ее распоряжениям – на основании платёжного поручения и расходного кассового ордера, подписанных истицей, подчеркнул Верховный суд Калмыкии. Апелляция отклонила вывод первой инстанции о преюдициальном значении приговора по делу Дагинова, указав, что там не устанавливались обстоятельства списания денег со счёта Цыгановой без распоряжения клиента (дело № 33-587/2019).

Читайте также:

Подача искового заявления в суд ГПК РФ

Позицию Верховного суда Калмыкии разделил Четвертый кассационный СОЮ. Первая кассация отметила, что суд, рассматривая иск Цыгановой, вообще не должен принимать во внимание обстоятельства, установленные приговором, поскольку он был вынесен в особом порядке (дело № 88-403/2019).

Цыганова, не согласившись с определениями апелляции и первой кассации, обжаловала акты двух инстанций в Верховном суде. Тройка судей под председательством Сергея Асташова признала жалобу обоснованной (дело № 42-КГ20-1-К4).

«Тот факт, что приговор постановлен в особом порядке, не исключает обязанности суда принять его в качестве письменного доказательства и оценить указанные в нём обстоятельства наряду с другими доказательствами по делу», – отметил Верховный суд.

Верховный суд Калмыкии, указав, что приговор в особом порядке не имеет преюдициального значения для спора, не оценил обстоятельства совершения преступления, которые приводятся в приговоре, следует из определения ВС. Он устанавливает факт, что работник кредитной организации причинил убытки клиенту при оказании услуг. Это обстоятельство банк не опроверг, а сама апелляция не поставила его под сомнение. Вместе с тем, согласно п. 1 ст. 1068 ГК, юрлицо или гражданин должен возместить вред, причиненный работником при исполнении трудовых обязанностей, напомнила гражданская коллегия. ВС отменил определения апелляции и первой кассации и направил дело на новое рассмотрение в Верховный суд Калмыкии.

Преюдиция: когда и до каких пределов

«Практика применения приговора по уголовному делу как преюдиции для разрешения гражданских споров достаточно обширная», – говорит партнер юрфирмы INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) Федеральный рейтинг. группа Цифровая экономика группа Интеллектуальная собственность (включая споры) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) 13 место По количеству юристов 25 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 36 место По выручке Профайл компании × Дмитрий Загайнов. Если в уголовном процессе возникают сложности с определением размера ущерба, то суд, как правило, оставляет гражданский иск потерпевшего без рассмотрения, указывая на возможность подать заявление в общем исковом порядке, поясняет адвокат. В таком случае вступивший в законную силу приговор будет иметь преюдициальное значение.

Но встречаются и более сложные примеры применения преюдиции, отмечает Загайнов. Один из них как раз описан в определении Верховного суда: когда к ответственности привлекают организацию, в которой работал осужденный сотрудник, добавляет он.

При этом приговор как преюдиция в гражданском процессе имеет достаточно узкое применение. Для суда, рассматривающего гражданский спор, обязательны лишь два обстоятельства, установленные по итогам уголовного разбирательства, – имели ли место действия и совершены ли они данным лицом (ч. 4 ст. 61 ГПК). Эти факты всегда входят в предмет доказывания по уголовному делу, поясняет Антон Ильин, декан юридического факультета НИУ ВШЭ СПб, профессор.

Прочие обстоятельства, установленные приговором, не имеют заранее установленной силы в гражданском процессе, отмечает партнер Lidings Lidings Федеральный рейтинг. группа Фармацевтика и здравоохранение группа Интеллектуальная собственность (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры – mid market) группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) 16 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 27 место По выручке × Александр Попелюк.

Приговор не может, например, предрешать устанавливаемый в гражданском деле размер возмещения вреда, причиненного преступлением, говорит Мария Бояринцева, Адвокатское бюро «А2» Адвокатское бюро «А2» Федеральный рейтинг. группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры – high market) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения Профайл компании × . Этот вопрос, как указал КС в своем Определении от 11 февраля 2022 года № 297-О/2020, суд должен разрешить с помощью оценки доказательств, которые стороны представили по общим правилами доказывания.

Приговор в особом порядке: преюдиция или нет

В деле Цыгановой перед Верховным судом среди прочего встал вопрос, может ли приговор, вынесенный в рамках особого производства, обладать преюдициальным значением для гражданского разбирательства, говорит Михаил Гусев из юрфирмы Инфралекс Инфралекс Федеральный рейтинг. группа Антимонопольное право (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры – mid market) группа Банкротство (включая споры) группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Цифровая экономика группа Корпоративное право/Слияния и поглощения группа Налоговое консультирование и споры (Налоговые споры) группа Семейное и наследственное право группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Уголовное право Профайл компании × . По его мнению, гражданская коллегия не дала прямого ответа на этот вопрос. Она лишь указала, что судам в любом случае следует принимать во внимание обстоятельства, отраженные в приговоре, который может учитываться в качестве письменного доказательства.

В то же время эксперты расходятся в оценке преюдициальности приговора, постановленного в особом порядке.

Приговор в особом порядке вообще не должен иметь преюдициального характера для гражданского процесса, поскольку при его вынесении не было судейского установления факта.

Антон Ильин, д. ю. н., профессор, декан юридического факультета НИУ ВШЭ СПб

При особом порядке судья не исследует и не оценивает доказательства, собранные по уголовному делу, в полном объеме, говорит Попелюк. На этом основании приговор, вынесенный в таком производстве, когда-то был исключен из ст. 90 УПК («Преюдиция»), добавляет он.

Преюдициальность приговора для уголовного дела действительно зависит от порядка его вынесения, но на гражданские споры такой подход не распространяется, уверен управляющий партнер юрфирмы Вестсайд Вестсайд Федеральный рейтинг. группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа Комплаенс группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Управление частным капиталом группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры – mid market) × Сергей Водолагин.

ГПК не проводит различия, постановили приговор в обычном или особом порядке. Вне зависимости от порядка, в котором проходило судебное заседание по уголовному делу, приговор имеет в гражданском деле преюдициальное значение.

Сергей Водолагин, управляющий партнер юридической фирмы «Вестсайд»

Такой же позиции придерживается Алена Зеленовская, Национальная Юридическая Служба АМУЛЕКС Национальная Юридическая Служба АМУЛЕКС Федеральный рейтинг. × . По ее словам, обстоятельства преступления, которые были выявлены в ходе предварительного расследования, отражаются в описательной части приговора. Когда он вступает в силу, эти обстоятельства считаются установленными судом. «Таким образом, не имеет значения, постановлен ли приговор в общем порядке или в особом», – подчеркивает Зеленовская.

С этим соглашается Гусев, добавляя, что аналогичный подход прослеживается в позициях Конституционного суда. Например, в Определении от 24 ноября 2016 года № 2485-О КС указал, что ч. 4 ст. 61 ГПК, которая регламентирует преюдициальность приговора, «не препятствует лицу, в отношении которого был вынесен обвинительный приговор, в том числе по итогам судебного разбирательства в особом порядке при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением, защищать свои права и законные интересы, отстаивать свою позицию в рамках гражданского судопроизводства в полном объеме на основе принципов состязательности и равноправия сторон».

Преюдициальное значение приговора в особом порядке порой признают и суды общей юрисдикции. Например, Третий кассационный СОЮ, отказывая в удовлетворении жалобы на решения судов по делу № 88-3879/2020, отметил, что закон не содержит каких-либо изъятий насчет таких приговоров и не исключает их преюдициального характера. Такой же вывод содержится в определении Седьмого кассационного СОЮ по делу № 88-676/2019.

Преюдиция приговора, вынесенного в особом порядке, в гражданском процессе. Все же есть или все же нет?

На Pravo.ru разгорелась достаточно интересная дискуссия о том, имеет ли приговор по уголовному делу, постановленный в особом порядке, преюдициальное значение для гражданского дела. Поводом для обсуждения стало Определение СКГД ВС РФ № 42-КГ20-1-К от 07.07.2022 по делу № 2-511/2019.

В последнее время споры вокруг преюдиции в большей степени ведутся относительно ее объективных пределов: должна ли быть предметом преюдиции правовая оценка обстоятельств дела или только выводы суда о фактах, и где между ними провести границу. Обычно о преюдиции приговоров в гражданском (арбитражном) процессе говорят реже, однако проблем и вопросов ч. 4 ст. 61 ГПК РФ (о преюдиции приговоров) порождает не меньше, и дело, по которому было вынесено указанное Определение СКГД ВС РФ является более чем показательным.

Для начала приведу действующую редакцию ч. 4 ст. 61 ГПК РФ:

«Вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу и постановления суда по делу об административном правонарушении обязательны для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого они вынесены, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом».

Обстоятельства дела

Специалист банка обманным путем похитил денежные средства клиента банка в размере 2 млн. руб., за что был привлечен к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 159 УК РФ. При этом обвинительный приговор был вынесен в особом порядке (гл. 40 УПК РФ), в связи с согласием обвиняемого с предъявленным ему обвинением.

После постановления приговора обманутый клиент предъявил к банку иск о возмещении вреда на основании п. 1 ст. 1068 ГК РФ, который был мотивирован тем, что банк должен отвечать за вред, причиненный клиенту его работником.

Позиции судов

Суд первой инстанции исковые требования удовлетворил, сославшись на преюдициальность приговора (Решение Элистинского городского суда Республики Калмыкия по делу № 2-511/2019 от 11.03.2019).

Суд апелляционной инстанции это решение отменил, в удовлетворении исковых требований отказал. Справедливости ради, отмечу, что Верховный суд Республики Калмыкия высказался достаточно осторожно, указав, что приговором не был установлен факт списания денежных средств со вклада истца без соответствующего на то распоряжения. При этом суд апелляционной инстанции установил, что распоряжение на перечисление денежных средств и расходный кассовый ордер были подписаны самим Истцом, и банк не имел оснований не осуществлять расходные операции (Апелляционное определение Верховного суда Республики Калмыкия от 11.07.2019 по делу № 33-587/2019).

Четвертый кассационный суд общей юрисдикции поддержал апелляционную инстанцию, дополнительно сославшись на то, что в рамках гл. 40 УПК РФ, суд не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств, собранных по уголовному делу, в связи с чем приговор, вынесенный в порядке ст. 316 УПК РФ, в принципе не может иметь преюдициального значения (Определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 19.11.2019 по делу № 88-403/2019).

В судебном постановлении также имелась ссылка на ст. 90 УПК РФ, в которой говорится о том, что приговоры, постановленные в порядке ст. ст. 226.9, 316, 317.7 УПК РФ, не имеют преюдициального значения в рамках производства по уголовному делу.

Верховный суд, отменил судебные акты апелляции и кассации и направил дело на новое апелляционное рассмотрение, указав по ключевому вопросу дела лишь следующее:

«Тот факт, что приговор Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 02.02.2018 постановлен в особом порядке не исключает обязанности суда принять его в качестве письменного доказательства и оценить указанные в нем обстоятельства наряду с другими доказательствами по делу».

Очевидно, что СКГД ВС РФ могла сделать такой вывод, только исходя из того, что при рассмотрении гражданского дела ч. 4 ст. 61 ГПК РФ необходимо применять с исключениями и, по аналогии со ст. 90 УПК РФ, не признавать преюдициальными в гражданском процессе приговоры, вынесенные в соответствии со ст. ст. 226.9, 316, 317.7 УПК РФ. Очень, конечно, жаль, что эти выводы приходится додумывать, и в Определении коллегии мы не обнаруживаем прямых рассуждений и какой-либо развернутой позиции на этот счет.

В результате отсутствия развернутой мотивировки у решения СКГД ВС РФ Верховный суд Республики Калмыкия возможно разрешил дело в соответствии с духом Определения Коллегии, однако суждения о преюдициальности приговора оказались, мягко говоря, противоречивыми (Определение Верховного суда Республики Калмыкия от 01.09.2022 по делу № 33-588/2020).

Так, апелляционный суд пишет:

«Согласно приговору Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 2 февраля 2018 г. списание денежных средств с расчетного счета Цагадовой Т.И. произведено Банком в результате мошеннических действий управляющего дополнительным офисом № 3349/36/13 Калмыцкого регионального филиала ОАО «Россельхозбанк» Д., который ввел клиента (Цагадову Т.И.) в заблуждение относительно порядка получения наличных денежных средств, использовал бланки документов Банка с получением путем обмана подписи Цагадовой Т.И., дал указания и распоряжения подчиненным сотрудникам Банка об оформлении банковских операций с нарушением установленных правил в отсутствие самого клиента, приведшее к последующему присвоению денежных средств клиента, а именно сам факт причинения работником Банка убытков клиенту при оказании банковских услуг.

Ответчиком АО «Россельхозбанк» приведенные обстоятельства не опровергнуты, доказательств, подтверждающих правомерность списания денежных средств с расчетного счета истца, в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено».

Вроде бы все верно. Коллегия Верховного суда призвала оценить приговор в качестве письменного доказательства, наряду с другими, и апелляционный суд установил, что доказательств, опровергающих выводы приговора, в деле не имеется, поэтому оснований ему не доверять у суда не имеется (данные суждения допускают теоретическую возможность опровержения выводов, содержащихся в приговоре, при предоставлении банком соответствующих доказательств). Однако далее по тексту мы видим следующий пассаж:

«Довод жалобы о том, что обвинительный приговор в отношении Д. преюдициального значения по настоящему делу не имеет, является несостоятельным, поскольку обстоятельства совершения Д. преступления Банком не опровергнуты, установлены вступившим в законную силу приговором Элистинского городского суда от 2 февраля 2018 г., который в соответствии с частью 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является обязательным для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого они вынесены, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Тот факт, что приговор суд постановлен в особом порядке, не имеет правового значения, так как по вступлении приговора в законную силу указанные в нем обстоятельства считаются установленными судом».

Представляется, что эти выводы, во-первых, противоречат тому, что суд сказал ранее о возможности банка опровергнуть эти обстоятельства, предоставив какие-либо другие документы (действующая модель преюдиции не предполагает возможности оспаривания преюдициальных фактов: либо действует преюдиция, и факты нельзя оспаривать, либо преюдиция не действует, и факты оспаривать можно – третьего не дано), а, во-вторых, очевидно не соответствуют тому посылу толкования ст. 61 ГПК РФ, которое «между строк» прослеживается из Определения СКГД ВС РФ от 07.07.2022 № 42-КГ20-1-К от 07.07.2020.

Все-таки это ключевой момент. В данном деле возможно подобные выводы о толковании ч. 4 ст. 61 ГПК РФ и не привели в итоге к принятию неправильного судебного акта (не берусь судить категорично), но в другом случае такой подход может сработать в обратную сторону.

Стоит также отметить, что, в отличие общего правила (ч. 2, ч. 3 ст. 61 ГПК РФ) преюдициальность приговора в гражданском процессе работает с «расширенными субъективными пределами»: лицо, обязанное отвечать в соответствии со ст. 1068 ГК РФ за своего работника, хоть и не участвует в производстве по уголовному делу (если в уголовном деле не был заявлен гражданский иск), но будет связано преюдицией фактов совершения преступления.

Насколько в принципе справедливо распространять на таких лиц преюдицию приговора (а особенно приговора, постановленного «в особом порядке») – большой вопрос. С другой стороны, и вред, причиненный преступлением, при наличии приговора, также должен быть компенсирован потерпевшему.

Как преодолеть фактор преюдиции ….?

Иногда возникают ситуации когда в ходе судебных споров (в т.ч. и налоговых споров), Инспекция ссылается на судебные решения, которые были вынесены судами ранее по этому же налогоплательщику и по аналогичным обстоятельствам спора. В этом случае налоговые инспекторы ссылаются на факторы, изложенные в пунктах 2,3,4 статьи 69 АПК РФ, как на фактор преюдиции предыдущего судебного решения по отношению к судебному спору, который сейчас стоит на повестке дня. Но сама по себе преюдиция вовсе не догма, и порой есть возможность доказать, что она не применима к спору, который сегодня стоит на повестке дня. Но как это доказать? Об этом расскажет генеральный директор ООО «Аудиторская фирма «БЭНЦ» Николай Некрасов.

Пункт 2 статьи 69 АПК РФ звучит следующим образом: Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица. Именно это и называется преюдицией.

Однако это вовсе не означает, что преюдиция является незыблемой догмой и ничего более сделать уже нельзя. Ведь из текста процитированной статьи следует, что законодатель говорит лишь об обстоятельствах, установленных предшествующим судебным актом. Следовательно, если ныне мы имеем обстоятельства те же что и прежде, то преюдиция работает, и заново они судом рассматриваться уже не будут. А если обстоятельства те же самые, но в деле появились новые доводы (доказательства), то и фактор преюдиции уже не работает, поэтому судом заново должны рассматриваться новые доводы и доказательства, появившиеся в данном деле. На мой взгляд по сути эта же самая мысль заложена законодателем и в правило, по которому можно заново пересмотреть прежнее судебное решение по вновь открывшимся обстоятельствам.

Читайте также:

Последствия отказа от иска ГПК РФ

Следовательно, если по вновь открывшимся обстоятельствам можно пересмотреть прежние решения судов, то почему нельзя отвергнуть фактор преюдиции, если у одной из сторон спора появились новые доводы и доказательства по делу, которые опровергают обстоятельства, установленные прежним судом.

Приведу пример. В одном из налоговых споров Инспекция пишет, что арбитражный суд по ранее рассмотренному делу № …. установил, что формальное разделение бизнеса между Обществом и предпринимателями было осуществлено с целью уменьшения налоговой базы по единому социальному налогу. Такая деятельность Общества квалифицирована предыдущим судом, как направленная на получение необоснованной налоговой выгоды… Следовательно, согласно п.2 ст.69 АПК РФ указанное решение предыдущего суда имеет преюдициальное значение для настоящего дела и обстоятельства, установленные в ходе рассмотрения предыдущего дела, не подлежат повторному доказыванию при рассмотрении настоящего дела.

И действительно, несколько лет назад был суд на аналогичную тему спора, который налогоплательщик проиграл. Однако ныне у налогоплательщика есть совершенно иные доводы, более мощная и документально обоснованная доказательная прзиция чем та, которую налогоплательщик заявлял в прежнем суде. И эта новая доказательная база буквально опровергает выводы предыдущего суда. Т.е. если бы прежний суд рассматривал те доводы налогоплательщика, которые он приводит в обоснование своей позиции сегодня, то прежнее судебное решение вполне возможно было бы совсем иным и завершилось бы победой налогоплательщика.

Так в нашем условном примере по предыдущему делу арбитражным судом доказательства (экономические расчеты) о неизбежной убыточности деятельности Заявителя на общем режиме налогообложения судом вообще не исследовались, а в настоящем деле именно эти доказательства о финансовых итогах деятельности Заявителя на общем режиме налогообложения, фактически опровергают факты, установленные предыдущим судом. Соответственно и решение по предыдущему делу не может иметь преюдициального значения для настоящего спора и ссылка Инспекции на нормы ст.69 АПК РФ, в данных условиях неправомерна.

Свою позицию об отсутствии преюдиции в настоящем споре можно обосновать опираясь на позицию Президиума ВАС РФ, который в своем постановлении от 20.11.2012 года № 2013/2012 указал, что (цитата): «Признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их ОПРОВЕРЖЕНИЯ принимаются другим судом по другому делу, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым, преюдициальность служит лишь средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности».

В нашем примере сложилась именно такая ситуация, что факты, установленные судом при рассмотрении прежнего дела, ОПРОВЕРГАЮТСЯ доказательствами, представленными Заявителем по настоящему делу.

Следовательно, факт формального разделения бизнеса в 2009 году, установленный предыдущим судом, как направленный лишь на получение необоснованной налоговой выгоды в контексте исчисления исключительно налога ЕСН, сегодня ОПРОВЕРГАЕТСЯ заявителем в настоящем деле, поскольку новые доказательства по настоящему делу доказывают, что разделение бизнеса налогоплательщика в 2009 году все-таки имело явную деловую цель – убережение предприятия от прогнозируемых убытков и спасение предприятия от неминуемого банкротства, а так же социально-значимую цель – сохранение ВСЕХ рабочих мест.

Судебная практика: понятие “преюдиции”

В любом судебном процессе (уголовном, гражданском, арбитражном, административном) есть много практических тонкостей, в том числе чисто юридических нюансов. Мы решили поговорить об одном из них. Что такое «преюдиция», в каких случаях она имеет место быть и каково ее значение для итога судебного разбирательства, узнаете из статьи.

Преюдиция – это не формальная юридическая «тонкость» законодательства, в которую должны быть посвящены исключительно такие специалисты, как юристы, судьи, адвокаты и т. п. Любой, кому предстоит участвовать в судебном разбирательстве, должен знать о ней.

Что за термин?

В переводе с латыни «praejudicialis» означает «относящийся к предыдущему судебному решению» или «налагаемый на основании предыдущего решения», а короче говоря – предрешение.

В российском законодательстве отсутствует закрепленное определение понятия «преюдиция» (или «преюдициальный»).

Вообще под преюдициальностью принято понимать обязательность для всех судов, рассматривающих дело, принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением или приговором по другому делу. В этом случае говорят, что такие факты имеют преюдициальное значение и не подлежат доказыванию (оспариванию). Помимо них нет надобности доказывать обстоятельства, которые признаны судом общеизвестными (часть 1 ст. 69 АПК РФ).

В постановлении ФАС Уральского округа от 21 мая 2008 г. № Ф09-3637/08-С2 по делу № А71-41/04 можно найти такое определение: преюдиция – это установление судом конкретных фактов, которые закрепляются в мотивировочной части судебного акта и не подлежат повторному судебному установлению при последующем разбирательстве иного спора между теми же лицами. Преюдициальность предусматривает не только отсутствие необходимости повторно доказывать установленные в судебном акте факты, но и запрет на их опровержение.

От сомнения до безоговорочного признания

С 1 января 2010 года вступили в силу изменения в статью 90 Уголовно-процессуального кодекса, которая так и называется «Преюдиция». По прежней редакции суд, прокурор, следователь, дознаватель могли при наличии сомнений перепроверить обстоятельства, которые установлены вступившим в законную силу приговором. Теперь же введено два существенных изменения:

1) суд, прокурор, следователь, дознаватель не вправе дополнительно проверить обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным решением;

2) норма о преюдициальности распространяется не только на приговоры (т. е. решения уголовных судов), но и на решения арбитражных судов и судов общей юрисдикции.

Указанные изменения напрямую затрагивают и налоговые отношения, так как введены Федеральным законом от 29 декабря 2009 г. № 383-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации».

Необходимо отметить, что принятию названных изменений предшествовали бурные дебаты среди юристов и судейского сообщества. При этом Конституционный Суд РФ до последнего отказывал гражданам в признании статьи 90 ущемляющей их права (например, определение Конституционного Суда РФ от 13 октября 2009 г. № 1316-О-О).

В определении Конституционного Суда РФ от 15 января 2008 г. № 193-О-П содержится такое пожелание: «. вместе с тем не исключается дальнейшее совершенствование федеральным законодателем процессуального регулирования, направленного на преодоление коллизий, связанных с выводами о фактах, которые входят в предмет доказывания одновременно по уголовным и гражданским делам и устанавливаются соответственно судами общей юрисдикции и арбитражными судами».

Проще говоря, если есть вступившее в законную силу решение арбитражного суда, которым требование о привлечении фирмы или предпринимателя к налоговой ответственности признано незаконным, правоохранительный орган не вправе возбудить в отношении коммерсанта или руководства фирмы уголовное дело по признакам преступного нарушения законодательства о налогах и сборах.

Слова нет, а принцип есть

В Арбитражном процессуальном и Гражданском процессуальном кодексах термин «преюдиция» отсутствует. Вместо него использована формулировка «основания освобождения от доказывания» (ст. 61 и 69 соответственно). Между тем нормы, которые наиболее близки к понятию «преюдиция», в названных кодексах есть.

Преюдициальное правило звучит примерно так: обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным решением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда, не доказываются вновь при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. Уточним: речь идет об участии не только сторон спора, но и других заинтересованных в исходе дела лиц.

При этом под обстоятельствами, которые могут быть установленными, следует понимать обстоятельства, имеющие правовое значение при рассмотрении другого (последующего) спора. Так разъяснили арбитры в постановлении ФАС Московского округа от 22 апреля 2009 г. № КА-А40/13131-08 по делу № А40-41836/08-12-444.

Обратите внимание: арбитражный судья еще на стадии подготовки дела к разбирательству обязан выяснить, помимо остального, вопрос о наличии состоявшихся судебных решений, имеющих преюдициальное значение для спора, который он собирается рассмотреть.

Указание части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса на необходимость участия в деле тех же лиц не означает полного тождества составов заинтересованных субъектов в предшествующем и последующем (другом) процессе (решение Арбитражного суда г. Москвы от 2 марта 2007 г. по делу № А40-80530/06-120-435).

«Недействующие» лица

Как сказано выше, в арбитражном процессе о преюдиции можно вести речь, когда спор рассматривался с участием тех же лиц. Таким образом, для лиц, которые не участвовали в деле, установленные обстоятельства не имеют обязательного характера. К такому выводу пришли судьи главных судов после анализа принципа преюдиции, закрепленного в нормах Арбитражного процессуального кодекса и Гражданского процессуального кодекса (п. 4 постановления Пленума ВС РФ № 10 и Пленума ВАС РФ № 22 от 29 апреля 2010 г.).

Такие лица (кто не участвовал в деле) могут обратиться в суд с самостоятельным иском (заявлением). В то же время при рассмотрении иска суд учтет обстоятельства ранее рассмотренного дела независимо от того, установлены ли они судебным актом суда общей юрисдикции или арбитражного суда. Если суд придет к иным выводам, нежели содержащиеся в судебном акте по ранее рассмотренному делу, он должен указать соответствующие мотивы.

Таким образом, предыдущие судебные решения по предмету спора для последующих судов не обязательны и даже не носят рекомендательный характер.

«Каким ты был, таким ты и остался»

Важное разъяснение по поводу применения принципа преюдиции дано в решении Арбитражного суда г. Москвы от 2 марта 2007 г. по делу № А40-80530/06-120-435. Суть спора в данном случает не имеет значения. Разъяснение гласит, что «указание части 2 статьи 69 АПК РФ на необходимость участия в деле тех же лиц не означает полного тождества составов заинтересованных субъектов в предшествующем процессе». В какой степени это тождество должно соблюдаться, чтобы решение имело для последующего суда преюдициальный характер – однозначно ответить невозможно.

Поскольку четкого критерия в данном случае нет, все зависит от позиции судьи и от того, насколько активно та или иная сторона будет настаивать на преюдициальном значении какого-либо прошлого судебного решения.

По общему правилу считается, что в процессе участвуют «те же лица», если они являются в том числе правопреемниками соответствующих участников другого (первоначального) судебного процесса.

Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица (часть 2 ст. 69 АПК РФ).

«Напоминают мне они. »

В постановлении ФАС Северо-Западного округа от 19 марта 2004 г. № А56-25958/03 рассмотрен вопрос: можно ли считать ИФНС и Управление ФНС России одним и тем же лицом, участвующим в деле? То есть можно ли вести речь о преюдиции? Приведены две точки зрения.

Согласно одной, налоговые органы образуют единую централизованную систему контроля за соблюдением налогового законодательства (ст. 1, 2 Закона РФ от 21 марта 1991 г. № 943-1 «О налоговых органах Российской Федерации») и выступают не от собственного имени, а от имени государства. Поэтому решение по делу, в котором участвовали проверяемая фирма и ИФНС, имеет преюдициальное значение для УФНС в другом споре с той же фирмой. Тем самым не имеет значения, какой налоговый орган принимал участие в деле.

Другая точка зрения основана на том, что ИФНС и УФНС являются самостоятельными юридическими лицами и в равной степени обладают правами и обязанностями стороны в процессе. В связи с этим их нельзя признать одним и тем же лицом в разных судебных делах, связанных с одной и той же фирмой.

В итоге арбитры пришли к выводу, что правильна вторая точка зрения.

Чей приоритет?

В постановлении ФАС Северо-Западного округа от 12 апреля 2010 г. по делу № А05-9171/2009 фирма в обоснование своей позиции указала, что, согласно новой редакции статьи 90 Уголовно-процессуального кодекса, преимущественное значение по налоговым спорам имеет судебный акт, вынесенный арбитражным судом. Кроме того, рассмотрение дел об оспаривании решений налоговых органов, затрагивающих права в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, относится к исключительной подсудности арбитражных судов.

Заметим, что арбитры в указанном решении никак не прокомментировали точку зрения о преимуществе по налоговым спорам решений именно арбитражных судов.

Арбитражный суд обязан приостановить производство по делу, если оно связано с другим делом, которое находится в производстве Конституционного Суда, конституционного (уставного) суда субъекта РФ, суда общей юрисдикции или арбитражного суда, и если оно имеет преюдициальное значение по вопросам об обстоятельствах, устанавливаемых арбитрами по отношению к лицам, участвующим в деле (подп. 1 часть 1 ст. 143 АПК РФ).

Отказ за отказом.

Нередко арбитражные суды отказывают в признании преюдициальности состоявшихся решений арбитражных судов. Причем не только по причине другого круга участвующих лиц. Есть и другие основания (например, постановление ФАС Московского округа от 22 апреля 2009 г. № КА-А40/13131-08 по делу № А40-41836/08-12-444).

Предметом заявленных требований по делу № ***1 и № ***2 было оспаривание постановлений государственной инспекции по контролю за использованием объектов городской недвижимости, которыми заявитель привлечен к административной ответственности за самовольное занятие и нецелевое использование земельного участка. Арбитры заключили, что обстоятельства, подлежащие доказыванию при рассмотрении дел об оспаривании решений административных органов (первоначальный спор) и об оспаривании ненормативного правового акта (последующий спор), различны. Более того: при рассмотрении дел № ***1 и № ***2 суды пришли к выводу о нарушении процедуры привлечения заявителя к административной ответственности. Каких-либо иных обстоятельств по делу суд не установил. В этой связи выводы суда по делу № ***1 и № ***2 о нарушении процедуры привлечения к административной ответственности не могут быть теми обстоятельствами, которые имеют преюдициальное значение для рассмотрения спора о признании недействительным решения окружной комиссии о пресечении самовольного строительства на данном земельном участке.

Европейский Суд и преюдиция

Обратите внимание: в статье 90 Уголовно-процессуального кодекса не назван Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ). В связи с этим вопрос о преюдициальности его решений для российских уголовных, гражданских и арбитражных судов как бы открыт.

Дело в том, что ЕСПЧ не входит в систему российских судов. Поэтому любые его акты не были и скорее всего не будут преюдициальными для российских судов.

Статья 311 Арбитражного процессуального кодекса РФ лишь указывает, что основанием пересмотра решения арбитражного суда по вновь открывшимся обстоятельствам может выступать, помимо прочего, установленное ЕСПЧ нарушение положений Конвенции о защите прав человека при рассмотрении арбитражным судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обратился в ЕСПЧ.

Что для арбитражного суда «указ»?

Подытожим и перечислим те судебные акты и факты, которые имеют для арбитражного суда преюдициальное значение и которые не требуется доказывать вновь, а также нельзя опровергнуть (ст. 69 АПК РФ). Информация приведена в таблице.

Таблица. Что не нужно доказывать в арбитражном суде

Вид суда по первоначальному спору

Что такой суд установил

Обязательность участия тех же лиц

суд общей юрисдикции

Общеизвестные обстоятельства дела

Любые установленные обстоятельства (имеющие правовое значение для другого спора)

Обязательно (полное совпадение участников не требуется)

Суд общей юрисдикции

Обстоятельства, имеющие отношение к лицам, участвующим в деле

Уголовный суд (приговор)

а) Наличие или отсутствие определенных действий;

б) совершение или не совершение таких действий конкретным лицом

Ссылаясь на преюдициальное значение какого-либо судебного акта, арбитражный суд в своем итоговом решении по спору в мотивировочной части должен указать:

на часть 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса;
реквизиты судебного акта по первоначальному делу (наименование суда, дата принятия, номер дела);
обстоятельства, которые доказаны ранее и легли в основу настоящего решения.

В. Бельковец, ведущий эксперт по правовым вопросам

Бератор нового поколения
ПРАКТИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ БУХГАЛТЕРА

То, что нужно каждому бухгалтеру. Полный объем всегда актуальных правил учета и налогообложения.

Выбор читателей

Изменения бухгалтерского и налогового законодательства с 2022 года

Новые правила взыскания алиментов вступили в силу. А вот будут ли работать?

Сим-карты компании под контролем: проверьте регистрацию на госуслугах

Мы пишем полезные статьи, чтобы помочь вам разобраться в сложных проблемах бухучета, переводим сложные документы «с чиновничьего на русский». Вы можете помочь нам в этом. Это легко.

*Нажимая кнопку отплатить вы совершаете добровольное пожертвование

Статья 392. Основания для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу (по вновь открывшимся или новым обстоятельствам)

Информация об изменениях:

Федеральным законом от 9 декабря 2010 г. N 353-ФЗ статья 392 настоящего Кодекса изложена в новой редакции, вступающей в силу с 1 января 2012 г.

Статья 392. Основания для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу (по вновь открывшимся или новым обстоятельствам)

ГАРАНТ:

См. комментарии к статье 392 ГПК РФ

1. Судебные постановления, вступившие в законную силу, могут быть пересмотрены по вновь открывшимся или новым обстоятельствам.

2. Основаниями для пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений являются:

1) вновь открывшиеся обстоятельства – указанные в части третьей настоящей статьи и существовавшие на момент принятия судебного постановления существенные для дела обстоятельства;

2) новые обстоятельства – указанные в части четвертой настоящей статьи, возникшие после принятия судебного постановления и имеющие существенное значение для правильного разрешения дела обстоятельства.

3. К вновь открывшимся обстоятельствам относятся:

1) существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю;

2) заведомо ложные показания свидетеля, заведомо ложное заключение эксперта, заведомо неправильный перевод, фальсификация доказательств, повлекшие за собой принятие незаконного или необоснованного судебного постановления и установленные вступившим в законную силу приговором суда;

3) преступления сторон, других лиц, участвующих в деле, их представителей, преступления судей, совершенные при рассмотрении и разрешении данного дела и установленные вступившим в законную силу приговором суда.

4. К новым обстоятельствам относятся:

ГАРАНТ:

О конституционно-правовом смысле пункта 1 части четвертой статьи 392 настоящего Кодекса см. постановление Конституционного Суда РФ от 11 января 2019 г. N 2-П

1) отмена судебного постановления суда общей юрисдикции или арбитражного суда либо постановления государственного органа или органа местного самоуправления, послуживших основанием для принятия судебного постановления по данному делу;

2) признание вступившим в законную силу судебным постановлением суда общей юрисдикции или арбитражного суда недействительной сделки, повлекшей за собой принятие незаконного или необоснованного судебного постановления по данному делу;

3) признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации;

ГАРАНТ:

О конституционно-правовом смысле взаимосвязанных положений статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ “О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней”, пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ “О международных договорах Российской Федерации”, частей первой и четвертой статьи 11, пункта 4 части четвертой статьи 392 настоящего Кодекса, частей 1 и 4 статьи 13, пункта 4 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса РФ и пункта 2 части четвертой статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса РФ см. постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2015 г. N 21-П

О конституционно-правовом смысле взаимосвязанных положений пункта 4 части 4 статьи 392 и частей 1 и 4 статьи 11 настоящего Кодекса см. Постановление Конституционного Суда РФ от 6 декабря 2013 г. N 27-П

4) установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека;

Информация об изменениях:

Пункт 5 изменен с 13 декабря 2019 г. – Федеральный закон от 2 декабря 2019 г. N 406-ФЗ

5) определение либо изменение в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации или постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации практики применения правовой нормы, если в таком постановлении содержится указание на то, что сформулированная в нем правовая позиция имеет обратную силу применительно к делам со схожими фактическими обстоятельствами;

Информация об изменениях:

Часть 4 дополнена пунктом 6 с 4 августа 2018 г. – Федеральный закон от 3 августа 2018 г. N 340-ФЗ

6) установление или изменение федеральным законом оснований для признания здания, сооружения или другого строения самовольной постройкой, послуживших основанием для принятия судебного акта о сносе самовольной постройки.

Статья 392 ГПК РФ. Основания для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу (по вновь открывшимся или новым обстоятельствам)

2. Основаниями для пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений являются:

3. К вновь открывшимся обстоятельствам относятся:

1) существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю;

4. К новым обстоятельствам относятся:

5) определение (изменение) в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации практики применения правовой нормы, примененной судом в конкретном деле, в связи с принятием судебного постановления, по которому подано заявление о пересмотре дела в порядке надзора, или в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации, вынесенном по результатам рассмотрения другого дела в порядке надзора, или в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Комментарии к ст. 392 ГПК РФ

1. В комментируемой статье приведен исчерпывающий перечень оснований для пересмотра (а не для отмены решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции по вновь открывшимся обстоятельствам) гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам .

См.: Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Серовцева Сергея Анастасовича на нарушение его конституционных прав статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 226 и частью второй статьи 333 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, пунктами 15, 16 и 26 Положения о квалификационных коллегиях судей: Определение Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2003 года N 157-О // Собр. законодательства. 2003. N 27 (ч. 2). Ст. 2871.

2. Основания производства на стадии пересмотра дел по вновь открывшимся обстоятельствам существенно отличаются от оснований надзорного производства по гражданским делам. Если при рассмотрении дела в порядке судебного надзора основания к пересмотру решения или определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции вытекают, как правило, из материалов дела, то основания для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу, в них не отражены, хотя они или причины их появления и существовали в момент вынесения решения, но не были и не могли быть известны суду и наличие их должно в ряде случаев быть установлено судом в приговоре (п. 2, 3 ч. 2 ст. 392 ГПК РФ).

3. Данные о наличии обстоятельств, перечисленных в п. 2 – 3 ч. 2 комментируемой статьи, служат основанием для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу, лишь в том случае, когда сами искомые обстоятельства установлены вступившим в законную силу приговором. Так, заявление, представление о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции может быть подано, а тем более рассмотрено и удовлетворено, в связи с дачей свидетелем заведомо ложных показаний только после того, как данный свидетель будет осужден и приговор в отношении его вступит в законную силу. При невозможности вынесения приговора ввиду истечения сроков давности, издания акта амнистии или помилования отдельных лиц, а также вследствие смерти обвиняемого такие обстоятельства устанавливаются предварительным расследованием.

4. Большинство ученых считают, что, например, лжесвидетельство само по себе не является основанием, указанным в п. 2 ч. 2 комментируемой статьи, но, если оно установлено постановлением о прекращении дела по одному из нереабилитирующих оснований, налицо основание для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции, вступившего в законную силу.

5. В отношении “существенных для дела обстоятельств, которые не были и не могли быть известны заявителю” (п. 1 ч. 2 комментируемой статьи), а также “отмены решения, приговора или определения суда либо постановления иного органа или органа местного самоуправления, послужившего основанием для принятия решения или определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции” (п. 4 ч. 2 комментируемой статьи) закон не содержит требования о вынесении приговора, в связи с чем о таковых во всех случаях заявления могут поступать прямо в суд.

6. К существенным для дела обстоятельствам, которые не были и не могли быть известны заявителю, может быть отнесено, например, изменение объяснений одной из сторон в отношении другой стороны после вступления решения в законную силу или установление после вынесения решения того факта, что ответчик в момент заключения договора страдал психическим заболеванием, в связи с чем являлся невменяемым.

7. Отмена постановления о привлечении к административной ответственности за хищение, совершенное по месту работы и послужившее поводом к увольнению, является основанием для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решения суда об отказе в восстановлении на работе .

По аналогии с толкованием ранее действовавших гражданских процессуальных норм. См.: Информация о деле // Законность. 1994. N 1.

8. Конституционный Суд РФ поясняет, что ч. 2 комментируемой статьи не может рассматриваться как позволяющая суду общей юрисдикции отказывать в пересмотре по заявлению гражданина вынесенного им судебного постановления по вновь открывшимся обстоятельствам в случае, если Европейским судом по правам человека установлено нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении конкретного дела, по которому было вынесено данное судебное постановление, послужившее поводом для обращения заявителя в Европейский суд по правам человека .

См.: По делу о проверке конституционности части второй статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.А. Дорошка, А.Е. Кота и Е.Ю. Федотовой: Постановление Конституционного Суда РФ от 26 февраля 2010 года N 4-П // Собр. законодательства РФ. 2010. N 11. Ст. 1255.

9. К тому же судам общей юрисдикции надлежит пересматривать в том числе по вновь открывшимся обстоятельствам судебные постановления, основанные на норме, которой ранее суд в ходе применения в конкретном деле придал смысл, расходящийся с ее конституционно-правовым смыслом, выявленным позднее Конституционным Судом РФ .

См.: О разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2007 года N 2-П по делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда РФ от 11 ноября 2008 года N 556-О-Р // Собр. законодательства РФ. 2008. N 48. Ст. 5722.

10. См. также комментарии к ст. 393, 394, 439 ГПК РФ.